Интерьвью Гаркуши
О СЕБЕ И ГРУППЕ
Когда группа АУКЦИОН вступила в рок-клуб и начала свою концертную деятельность, я на сцене почти не появлялся. В основном что-то перетаскивал до и после концертов. На сцене же изредка свистел или трещал чем-нибудь. Но однажды Леня предложил мне спеть строчку: "Деньги - это бумага". Я спел, хотя пением это трудно было назвать. Скорее, я тогда завизжал. Реакцией на мое выступление, как в зале, так и на сцене, была немая буква А. С тех пор я так там и остался. В процессе выступлений выдумывал разные штучки: веревочки, шнурочки и т.д. Позже вместе с Миллером придумывали декорации, которые состояли из ящиков и кинопленки, костюмы, грим. Мы не делали ставку на имидж группы. Хотя уже в 83 были задумки о театрализации. А запоминают меня лучше - потому что я общаюсь больше. И вообще, я такой - запоминающийся. Никаких разногласий по этому поводу в группе нет. Леня очень спокойный человек и безразличен к популярности. Для него главное - сочинять музыку. Я считаю, что он великолепный музыкант и композитор. И с каждым годом становится все круче и круче.
О КОНЦЕРТАХ И ЗАПИСЯХ
Почему мало выступаем на Родине? Много причин. Сложно делать концерты. Потом, не так уж мало. Меньше, чем молодые группы, но они все больше по клубам. А там аппарат плохой и на деньги кидают. У нас зарубежная деятельность очень сильная. Когда приезжаем оттуда - недели две отдыхаем. Кроме того, мы много пишемся. Недавно записали альбом "Жилец Вершин". Музыка наша, стихи Хлебникова, поет Хвостенко. Это была его большая мечта. Альбом получился интересным: джаз - не джаз, авангард - не авангард. Правда, хитов, как таковых, там нет. На концерте мы из него поем только одну песню. Зиг-зиг-зиг , что-то там... Короче, я не знаю. Еще недавно вышел альбом наших лучших песен. Но большинство компактов печатаются за границей, там это делать дешевле.
О ПУБЛИКЕ
За границей публика интереснее. Там мы играем концерт около двух часов. Они не кидаются и не орут сразу, как наши. Смотрят, думают, заводятся, а потом не отпускают. Однажды 8 раз на бис вызывали. У нас уже есть фаны немцы, которые приезжают посмотреть на нас из других городов. Песни наши поют. А ведь мы там выступаем практически без рекламы, считай, нелегально. Информация поступает в маленьких журнальчиках. Наша же публика орет так, что себя на сцене не услышишь. Что же они могут в зале услышать? Я не хочу этой популярности АЛИСЫ или ДДТ.
Конечно, приятно, когда зал поет вместе с тобой. Но иногда возникает ощущение стадности. Мне это тоже не очень нравится. Со сцены я могу увидеть все, что происходит в зале: кто-то пьет, кто-то ругается, кто-то вообще занимается черт знает чем. Западная публика ведет себя совсем по-другому. Все выражают себя в танцах и делают это очень прикольно. Однажды я видел одного огромного мужика, который стоял рядом со сценой. Колонка била ему прямо в ухо. А танцевал он так, что со стороны был похож на эпилептика. Это не очень удачный пример. Но я хочу сказать, что у них нет стандартного поведения. Наши более простые и стадные. Хотя там тоже и пьют, и курят, и колятся.
О СТИХАХ
Впервые стихи я начал писать, когда был совсем молоденьким. Увидел красивую девушку и обалдел от того, что она такая красивая. И тут посыпались стихи. Бывает и так - услышал фразу, и сразу вокруг нее накручиваются другие. Иногда, когда долго не пишу, а надо - беру в руки гитару и тренькаю. Я знаю два или три аккорда... нет - два. И гитара у меня расстроена. Так тренькаю, тренькаю - глядишь, что-нибудь натренькаю поэтического. А бывает - как порыв души. Хорошо бы иметь диктофон, потому что часто строчки приходят на улице или перед сном, когда засыпаешь (если не пьяный). Но утром ничего не могу вспомнить. Меня часто приглашают в разные города на творческие вечера. Читаю стихи, отвечаю на вопросы. Это даже тяжелее, чем проплясать на сцене два часа. Нужно держать зал. А в провинции люди не всегда интеллигентные. Они и посвистеть могут, и вопросы очень неприличные задают. Просят жениться или пива... В таких случаях приходится мягко обламывать. Часто просят станцевать или спеть, тогда танцую или пою. Чаще всего "Ой, мороз, мороз..." Не совсем ровным голосом, правда. Но люди уходят очень довольные. Бывало, что я собирал зал больше, чем группа АУКЦИОН. Мои поэтические пристрастия? Это серебряный век, естественно. Северянин, Гумилев.... Еще в восьмидесятые ходил, покупал какие-то поэтические сборники. А Пушкина не могу полюбить.
О ЖЕНЕ И СЫНЕ
Мне в людях нравится доброта и порядочность. Я не говорю - честность, потому что это понятие относительное. Я стараюсь в последнее время не врать, особенно, когда дело касается моей жены. Мы с ней разведены уже несколько лет, но живем вместе. Она мне сказала, что не бросит меня не потому, что я такой хороший, а потому, что я без нее пропаду - жалко. Что касается разных увлечений, так она обо всем знает и относится к этому спокойно. А серьезных романов у меня, считай, не было. А для меня предать хорошего человека, еще и с ребенком - это самое плохое. А мои фривольности - так все мы люди. В разумных пределах, конечно. Жена все понимает. У меня замечательный сын. Его, правда, не очень интересует, чем занимается его папа. Но песню "Дорога" поет, подставляя в нее свои детские слова.
Любит возиться с конструктором, собирая его за несколько минут, что для меня - просто темный лес. Хочет быть водителем. Но я думаю, это временно. Все дети в свое время хотели стать космонавтами или продавцами мороженного. К нашей музыке он пока равнодушен. У нас музыка, скорее, для взрослых. Хотя, однажды художник Артур Молев провел акцию на Пушкинской. Были приглашены дети с родителями. Ребятишкам раздали кисточки и они рисовали. А мы в это время играли. Некоторые дети просто смотрели на нас, раскрыв рот. Не знаю, понравились мы детям или нет, но одна мама просто сидела и плакала. А наш художник так переволновался, что вместо пива выпил банку краски. Ничего, все обошлось. Правда, плохо ему все-таки было.
О РОМАНТИКЕ И ДРАКАХ
Я - романтический раздолбай. Людей люблю, общаться с ними. Не напиться и подраться. Могу познакомиться и тут же куда-нибудь с ними уехать. Так, я однажды грибы в Северодвинске собирал, У меня там друг - однофамилец. Я, в принципе, запросто могу поехать в другой город, выйдя из булочной, как говорится, почти в одних тапочках. Драться мне не приходилось. Я с первого удара ломаюсь. В таких случаях я просто закрываюсь. Не умею и не люблю.
О ЖЕЛАНИЯХ
Еще когда работал киномеханикам, собирал разные вырезки из газет, фотографии и подобные фенечки. Если бы я не вышел на сцену, наверное, стал бы архивариусом. Я и сейчас этим занимаюсь. Все смеются, а почему - непонятно. Ведь Коля Васин занимается этим всю жизнь. Вообще, по жизни надо завязывать с дурными привычками, все-таки - 35 лет (исполнилось 23 февраля). Нет, физически я не устаю. На сцене танцую все два часа и кайф от этого испытываю. Это для меня, как утренняя пробежка. Еще хочу, чтобы все было прекрасно в моем доме. Хотелось бы быть на сцене подольше, ну, как Джаггер.
О ЖУРНАЛИСТАХ
Журналисты странные люди. Задают одни и те же вопросы. Один такой московский обозвал нас неприличным словом. Я читал его статью - так и не понял: ругал он нас или хвалил.
