...Ленинград, середина 80-ых... Июнь. Ночь, похожая на день. Светло, чисто, пусто. Нева - величественная, вечная, удивительно грациозная и совершенная в своей красоте, отражает в себе белое небо: город наполняется светом, и начинает излучать его сам. Машин нет. Людей - тоже. Ничего живого или движущегося: если в такую минуту стать на стрелке Васильевского, замереть, и слиться со всем этим - наверняка услышишь, как говорят между собой дворцы, памятники, гранит и реки - и сама Нева, королева города. Услышь их воспоминания: о дне, когда совсем обычная нога 39 размера впервые ступила на болотистую землю этого места - нога Петра Великого; о дне, когда кудрявый парень пробежал вдоль Летнего, и уронил там свой обгрызенный карандаш; о дне, когда этого же парня увозили отсюда морозной и снежной ночью, мертвого, но вечного; о дне, когда сотни очумелых людей громко и бессмысленно кричали что-то очень пустое, дрались и убивали друг друга на их мостовых; о дне, когда последний истинный дворянин - элита! - умер или погиб в их стенах; о дне, когда Шариков стал Богом. И ещё, если будешь стоять долго, может быть - всю ночь - если у тебя чистая душа, и если этот город примет тебя - ещё ты услышишь о дне, когда сердце этого города впервые услышало легендарный "45-ый" альбом. Услышало, и не смогло забыть уже никогда - потому что сотни сердец - живых, окровавленных жизнью за шкафом - подхватили его слова, его мотивы и главное - его дух. Подхватили, пропустили через себя и понесли - и несут! - и город понял и принял это как ещё одну страницу своей истории.
Ничего живого не было сегодня ночью в центре Ленинграда. Все, что было – ещё спало, и не могло даже подозревать, что около четырех утра, на Дворцовой площади произошло чудо. В роли чуда выступил сгусток яркого электрического света, который появился и исчез одинаково мгновенно. Но, исчезнув, он оставил возле Александровской колонны группку молодых людей, которые едва-едва приходили в себя после перелета во времени. Их было одиннадцать – пять девчонок и шесть пацанов, которые через двадцать один год после сегодняшнего дня встретятся на маленьком форуме со странным названием – «Наупитер». Странное название, почти ничего не говорящее Ленинграду в июне 85-ого года.
«Неужели получилось?» - промелькнуло в их головах.
– Надо будет сказать спасибо Макаревичу, за то, что все-таки изобрел эту свою машину. Пусть он и не знал, как ей пользоваться – на то у нас есть Самарин. Блин, неужели мы и правда в Ленинграде, да еще в 85ом году? – проговорил Тутик, оглядываясь.
- Надо выяснить. Слишком это неправдоподобно. – Фрозен еще в молодости была следователем, с рождения, как говорится.
- Предлагаю пойти к Неве – там сразу определим, – это была Анна, мгновенно сориентировавшаяся в родном городе.
На том и порешили. Вертя головами, а потому спотыкаясь о полосатую брусчатку и почти падая, друзья медленно прошли к Мойке, и свернули на Зимнюю канавку. «Смотрите! Закрыто кафе, в котором прошлым летом мы с Анной пили клюквенный морс! Может конечно его просто так закрыли, но все же…» Атла была права, и кафе действительно не было – ни вывески, ни занавесочек на окнах - вместо них висело что-то, похожее на белые простыни. «Может ремонт?» - предположила Квадратный глаз, и кампания пошла в сторону Невы.
Там все ещё никого не было. Эти одиннадцать человек были первыми, кто нарушил сегодня тишину города. Город удивленно рассматривал их всеми своими окнами: почти у всех на ногах была странная белая обувь, и уже знакомые, но все ещё редкие брюки, которые назывались «джинсы». Было еще что-то странное в этой компании, но город не мог понять, что именно. А кампания между тем прошла вдоль Невы до Дворцового моста, который все ещё был открыт.
- Никогда не видела Дворцовый мост утром – проговорила Ларс, восхищенно глядя на это чудо.
- Я вообще его никогда не видел, - добавил Самарин, который действительно был здесь впервые.
- Да я тоже вот только сегодня утром его увидел. Ну и что тут такого? Между прочим, мешает перейти на Петроградку, а меня там Шевчук с Макаревичем с прошлого вечера в гости ждут! И потом, у нас на Урале и не такое есть!
Все повернулись и застыли. Перед ними стоял некто, очень-очень похожий на уральского музыканта Владимир Владимировича («по отчеству просьба не называть, бо сам пугаюсь!») Шахрина. С тем лишь отличием, что этот Шахрин был лет эдак на двадцать моложе. Значит, все было правдой, и машина Макаревича, изобретенная им ещё в конце шестидесятых, и доведенная до рабочего состояния нашим Самариным, действительно была машиной времени.
/В следующей серии: Шахрин, слегка пьяный, решает, что мы иностранные шпионы. Но, спасаясь сам от КГБ в лице братьев Самойловых, он все же решил взять нас с собой. Мы отправляемся на встречу с Шевчуком и Макаревичем, которые также принимают нас за шпионов. Радуясь свежим лицам, слушая рассказы Тутика о пиве 21 века, они соглашаются познакомить нас по возможности со всеми теми, кого мы именуем легендами. «Легенды? Это директор кинотеатра легенда? Или бывший подводник? Или может быть работник пивной – легенда?» - они заливаются смехом и пивом, но начинают обзванивать всю ленинградскую тусовку 85ого года./
Отредактировано Atlantida (2006-11-30 02:39:26)
Дык, отсюда вот еще какая идея - может мы немного в Ленинграде потусуемся, а потом возьмем их всех и сюда привезем на пару деньков? Чтоб глянули на себя самих в 21 веке. 
